Поскольку вы уже осведомлены о некоторых особенностях быта программисток и операционисток ИВЦ МинМонтажСпецСтроя (если нет, смотрите здесь), то я продолжу вас знакомить с байками нашего "склепа". Напоминаю, что дело происходило в 89-90-х годах, трудных, но незабываемых.
Итак, мы были молоды и влюблены. Влюблены, естественно, в эстрадных певцов. Нам хотелось даже на рабочем месте лицезреть своих кумиров, тем более, что тогда появились первые кустарные постеры с их изображениями. Натэлла любовно приладила возле своего стола фотографию Валерия Леонтьева, Людмила - Розенбаума, я запихала картинки с Томасом Андерсом под стекло на столе. Проблемы возникли с Альбиной, потому что она имела несчастье полюбить певца Александра Серова.
Сейчас, много лет спустя, я никак не могу вспомнить точно, почему я так остро его ненавидела. Ныне он не вызывает у меня почти никаких эмоций. Но в годы незабвенной юности певец Александр Серов раздражал меня буквально до истерики! Меня тошнило от его причёски, выбоины на подбородке, манеры одеваться. От звуков его голоса я впадала в бешенство, а при упоминании фамилии начинала ругаться, как извозчик.
Альбина же таяла от его песен! И её, конечно, очень интересовали подробности личной жизни возлюбленного. А Серов как раз тогда дал первое интервью, и на вопрос корреспондентки, женат ли он, ответил: "Нет, я ещё не свил гнезда". Чтобы не нервировать меня и не слушать мои трехэтажные загибы, привезённые из путешествия на Брянщину, девочки стали аккуратно называть Серова "Несвившим гнезда".
И вот, наконец, настал тот час, когда Альбина появилась на пороге нашей комнаты, всем своим видом излучая решительность, неумолимость и непреклонность. В руках у неё был портрет Серова, а в глазах пылал священный огонь.
- Нет, - взвыла я. - Только не это!
После часа препирательств мы пошли на компромисс: повесить портрет ненавистного "Несвившего гнезда" так, чтобы я его не видела. Альбина неожиданно легко согласилась на моё условие, и я торжествовала. Дело в том, что я сидела в стратегически важном углу, возле электрической плитки, чайника и радиоприёмника. Я могла обозревать всю комнату, каждый её сантиметр, от лысины "главнюка" Марка Григорьевича до белокурой макушки Иры Кадыгробовой (которую мой бывший супруг любовно именовал Кабысдоховой). Иными словами, вешать портрет Серова было решительно некуда (как мне казалось).
- Так значит, вешаем так, чтобы ты, сидя на своём месте, его не видела? - вкрадчиво переспросила Альбина.
- Да, - опрометчиво подтвердила я. - Вешай, я согласна.
Что было потом? Ну да, вы поняли. Она повесила его на единственное место, где я не могла его видеть, сидя у себя за столом. С тех пор все, заходящие к нам в комнату, очень удивлялись:
- Лада! Ты же говорила, что не любишь Серова?
А я выла, скрипела зубами и ломала карандаши. Потому что "Несвивший гнезда", нагло усмехаясь, висел прямо над моей головой.
Итак, мы были молоды и влюблены. Влюблены, естественно, в эстрадных певцов. Нам хотелось даже на рабочем месте лицезреть своих кумиров, тем более, что тогда появились первые кустарные постеры с их изображениями. Натэлла любовно приладила возле своего стола фотографию Валерия Леонтьева, Людмила - Розенбаума, я запихала картинки с Томасом Андерсом под стекло на столе. Проблемы возникли с Альбиной, потому что она имела несчастье полюбить певца Александра Серова.
Сейчас, много лет спустя, я никак не могу вспомнить точно, почему я так остро его ненавидела. Ныне он не вызывает у меня почти никаких эмоций. Но в годы незабвенной юности певец Александр Серов раздражал меня буквально до истерики! Меня тошнило от его причёски, выбоины на подбородке, манеры одеваться. От звуков его голоса я впадала в бешенство, а при упоминании фамилии начинала ругаться, как извозчик.
Альбина же таяла от его песен! И её, конечно, очень интересовали подробности личной жизни возлюбленного. А Серов как раз тогда дал первое интервью, и на вопрос корреспондентки, женат ли он, ответил: "Нет, я ещё не свил гнезда". Чтобы не нервировать меня и не слушать мои трехэтажные загибы, привезённые из путешествия на Брянщину, девочки стали аккуратно называть Серова "Несвившим гнезда".
И вот, наконец, настал тот час, когда Альбина появилась на пороге нашей комнаты, всем своим видом излучая решительность, неумолимость и непреклонность. В руках у неё был портрет Серова, а в глазах пылал священный огонь.
- Нет, - взвыла я. - Только не это!
После часа препирательств мы пошли на компромисс: повесить портрет ненавистного "Несвившего гнезда" так, чтобы я его не видела. Альбина неожиданно легко согласилась на моё условие, и я торжествовала. Дело в том, что я сидела в стратегически важном углу, возле электрической плитки, чайника и радиоприёмника. Я могла обозревать всю комнату, каждый её сантиметр, от лысины "главнюка" Марка Григорьевича до белокурой макушки Иры Кадыгробовой (которую мой бывший супруг любовно именовал Кабысдоховой). Иными словами, вешать портрет Серова было решительно некуда (как мне казалось).
- Так значит, вешаем так, чтобы ты, сидя на своём месте, его не видела? - вкрадчиво переспросила Альбина.
- Да, - опрометчиво подтвердила я. - Вешай, я согласна.
Что было потом? Ну да, вы поняли. Она повесила его на единственное место, где я не могла его видеть, сидя у себя за столом. С тех пор все, заходящие к нам в комнату, очень удивлялись:
- Лада! Ты же говорила, что не любишь Серова?
А я выла, скрипела зубами и ломала карандаши. Потому что "Несвивший гнезда", нагло усмехаясь, висел прямо над моей головой.
Twitter
Facebook
Digg
Delicious
Stumble
0 коммент.:
Отправить комментарий