Она...

Её видно из любой точки города. Она так высока, что кажется - она растёт не снизу вверх, а сверху вниз, из неба, из облаков, как гигантский сталактит, свисающий с потолка пещеры. Куда бы вы не шли, где бы ни находились - она присутствует всюду, и от неё не избавиться.

Летом она кажется ослепительно белой, и сверкает на солнце, как осколок хрусталя - невозможно смотреть. Ажурные вставки у основания напоминают резные окна в восточных гаремах и навевают мысли о дворцах в пустыне, садах и фонтанах. Когда воздух, нагреваясь, поднимается вверх от раскалённого асфальта, она струится в воздухе и кажется фантастическим миражом, фата-морганой, обманывающей умирающего от жажды путника, заплутавшего среди бесчисленных песчаных барханов.

Осенью, во время дождя, она кажется серой. Вокруг неё роятся мелкие капли, окутывая почти прозрачным дымчатым покрывалом. Облака иногда опускаются так низко, что почти скрывают её от любопытных взглядов, но её силуэт проступает сквозь серую завесу, точно призрачная тень. Клочья туч и обрывки тумана часто застревают, цепляясь за её острую вершину, развеваясь на шпиле, как победный флаг.

В ветер она поёт, и чем ближе подходишь к ней, тем яснее и громче слышен её низкий голос, и кажется - вот-вот начнёшь различать слова. Ночью её украшают мастерски сделанной подсветкой, и она окрашивается по очереди то в кроваво-красный, то в мертвенно-синий, то в ярко-зелёный, то в густо-фиолетовый цвет.

Иногда, глядя на неё снизу вверх, я снисходительно замечаю: "Ах, завтра мне опять ТУДА тащиться... Как надоело!" Но это пустое кокетство. Я рада, что могу подойти к ней так близко. Я рада, что могу слушать её песни и любоваться бликами солнца на её белоснежном теле. Она действительно прекрасна. ОНА... Наша телебашня!